Духовное падение нельзя остановить неведением и запретами

– Юрий Витальевич, вас устраивает, что к вашему творчеству применяют термин «сюрреализм»? – Относительно. Этот термин говорит лишь о том, что мое творчество не совсем укладывается в рамки традиционного реализма.

Как многие писали на Западе, его истоки в «сюрреализме» Гоголя и фантастическом реализме Достоевского. А эта традиция, на мой взгляд, гораздо глубже обычного традиционного реализма, она работает со скрытыми, часто необъяснимыми сторонами человеческой души и мира.

Поэтому я бы сказал, что для меня больше подходит термин «метафизический реализм». Я бы определил его как реализм, который выходит за рамки обыденной жизни, который пытается проникнуть, скажем, в параллельные миры и в слои человеческого «я», которые относятся не к психике, а к необычным сторонам человеческой души. – Не сталкивались ли вы с отождествлением вас с вашими героями? – Как правило, нет.