затерянная рязань - главные новости

«Бывало, летит бандит Пашка Жогарь на тройке – и прямо в ворота притона своего! Ворота хлоп! – и закрылись. Полиция стучит, мол, открывай! Давай сюда бандита! А из-за ворот им в ответ: какого-такого бандита? Не было никогда тут бандита. А ежели не верите – то сами гляньте. Ворота открываются, а Пашки и след простыл – он через другие ворота уже в лес ускакал, не сыскать».

Здесь и птицы поют, и деревья растут, и давным-давно никто не врастает в землю плечом к плечу, готовясь к защите родины от неминуемого врага. За частоколом соснового леса стыдливо прячутся обломки военных зданий, подмигивая пустыми глазницами окон – в них никто не заглядывал почти 20 лет. И может даже показаться, будто вчера здесь прошла война. Но если присмотреться, то в грустных пейзажах можно увидеть разве что оптимизацию и стабильность.

В сердце черного-черного леса, на берегу бездонного озера, у самого края земли спряталась деревня, о которой до сих пор слагают страшные сказки. Говорят, испокон веков обитали в этих местах колдуны и колдуньи, которые умели обращаться огнеглавыми драконами с искрящимися хвостами. Колдуны те воровали у местных скот, ковали в лесу чертовых лошадей, да пугали соседей-селян, живших возле церкви. А в 1910 году здесь родился человек, которого спустя треть века нарекут «Восставшим из ада». Его судьба добавила мрачности в и без того загадочную историю деревни с романтичным, но пугающим названием — Сумерки.

У хозяина этого села есть ключи к каждой двери, и он с радостью показывает, что за этими дверьми хранится. Смотрите, вот здесь лежат знания, а здесь — догнивает великое недавнее прошлое. Он открывает дверь, которая ведет к монументальной архитектуре предков, и говорит, что с удовольствием покажет нам все, что пожелаем, — даже каменные вековые подвалы. А еще он рассказывает о призраках, коих тут полным-полно, да только пугать ими особо некого…

Вы никогда не задавались вопросом: растут ли грибы вокруг Пизанской башни? А если я скажу, что это место — настоящее грибное царство? Просто искать ту самую башню нужно не в Италии, а в самом сердце Рязанской области, преодолев леса дремучие и болота топкие.

Это место давно потеряно в пространстве, и даже потомки его основателей не могут точно провести черту между мирами сосуществующими. Несколько веков назад здесь были лес да поле с проселочной дорогой, а само место называлось Святой Водицей. Мелкий капиталист Филипп Крутов – лесник не известно в каком поколении – приобрел у батюшки царя купчие на лесной надел и поселился здесь с двумя сыновьями.

...Отвесные белые скалы срываются вниз, постепенно становясь пологими и дружелюбными. В воде вдоль берега мечутся косяки мелкой рыбешки, а у воды — туристы, наскучавшиеся в карантинах и локдаунах по лазурным морским побережьям. Кругом сгоревшие носы и плечи, белые панамы, палатки, надувные матрасы... Голубая вода облизывает меловые камни и ноги отдыхающих, манит в свою прозрачную бездну. А что на дне? Об этом знают только те, кто не раз бывал там — истинные хозяева здешних мест, хозяева подводного царства. Когда-то они были молоды и сильны, работали так самоотверженно и рыли так глубоко, что своими руками создали море там, где его быть не должно.

Местные и сами не вспомнят, как их село вдруг превратилось в «Чикаго». Одни говорят, что в лихие нулевые шпана любила играть в кулачные бои с соседним «сити». Другие, кто постарше, утверждают, что название это прилипло из-за отдаления ото всех и внутренней самобытности, мол, Чикага — потому что особенные, потому что сами за себя. Впрочем, как выяснилось, похулиганить в здешних краях любили во все времена. И до сих пор местные придерживаются традиции: в особый день лета предпочитают окатить друг друга очередью... из трех ведер колодезной воды. И не важно, свой ты или чужой, достанется всем одинаково.

…В этом поезде только и разговоров, что о даче и о рассаде. О том, как прекрасны побеги молодой картошки после дождя. Кто-то в середине вагона говорит, что еще не посадил огурцы, мол, не довелось, не успел... А ему отвечают — да ладно тебе, не заливай! Ведь давно пришла пора.

Удивительные люди здесь живут — за что бы ни взялись, любое дело спорится. Плели из лозы — построили мебельную фабрику, выращивали огурцы — вся Москва их ела, да и колхоз местный в советские годы гремел на всю страну. Современные жители предкам своим ни в чем не уступают и «добывают» молоко такого качества, что оно уже превратилось в бренд. А еще местные умеют ходить по воде. Большая вода их вовсе не пугает, ведь она не бедствие, а великое благо.

Заходишь в лес, а там — кресты, кресты, кресты... Один утоп в снегу, другой явно пытались сломать. Вон тот, что подальше, теперь перевернутый. А рядом с тем, что возле мшистого пня стоит, распили бутылку водки. Здесь справа — болото, и слева — болото. И на каждом кресте надпись вырезана: «Вечная память». Идешь по лесу, словно по кладбищу, а где-то впереди жизнь кипит — журчит река, поет железная дорога, и металлический женский голос объявляет, что грузовой поезд проследует по второму пути. И стоишь ты на самом-то деле в центре города, в двух шагах от элитных высоток и торговых центров. Просто чтобы попасть в страшную сказку, сегодня не обязательно выезжать за пределы Рязани.

Говорят, деревне этой больше 300 лет, но точной истории о ней не знает никто. И сколько бы местные ни пытались выяснить тайны населенного пункта, ни одна окладная книга их так и не раскрыла. По легенде, во времена Екатерины Великой неподалеку от этих мест стоял военный полк. Несколько солдат провинились и оказались неугодными, а за провинность их сослали в глушь — на край Красного болота. Из-за того, что леса здесь во все времена были непроходимыми и многие терялись безвозвратно, место стали звать Потеряевкой. И с тех пор кто только в эти мещерские дебри не захаживал.

… Низкорослый бельгийский паровозик в 200 лошадиных сил уверенно тащил за собой два-три маленьких вагона с металлическими печками по углам да несколько открытых платформ. Поезд двигался со скоростью 13 верст в час, вихляя по неровному полотну. Слабосильный флегматичный паровоз местные крестьяне сразу прозвали «мерином». Ежели мерин сходил с рельсов, от внезапного толчка недолго было сломать руку или разбить нос. В такой ситуации выручали «ваги» — поваленные деревья и опора из пня. Таким-то рычагом и ставили паровоз обратно на рельсы, и поезд катил дальше.

В 2020 году читателей YA62.ru ждет новый сезон проекта Затерянная Рязань.

... Барыня та была красавица. Волосы черные, глаза — черные большущие, как спелые вишни, сама она высокая и статная, виду величественного и голосом грозная. И пришли ее когда раскулачивать, из дому изгонять, вышла она к обидчикам в платье бархатном, как вино красном, окинула взглядом посягнувших на ее владения, и сказала слова плохие:

«А из нашего окна — нефть горючая видна!»

Когда-то давно на этом месте плескалось древнее море, а сейчас протекает мелководная и уже совсем не судоходная река. Еще в прошлом веке здесь, под землей, находили бивни мамонтов, восточные амфоры и горшочки с кладами, а сейчас, почему-то, даже искать перестали. Электричество пришло в эту провинцию задолго до «лампочек Ильича», а вечерами в залах женской школы ставили «Евгения Онегина». Этот город мог бы стать музеем, но страх местных жителей перед переменами и любовь большевиков к уничтожению культуры превратили его в село с пятиэтажками. Команда YA62.ru отправилась в одно из самых живописных мест области — богатый на истории и легенды Пронск. 

Предание гласит, что здесь, на высоком берегу Оки, где сходятся тропинки Рязанской, Владимирской и Нижегородской областей, держал свой путь в изгнание молодой муромский князь Петр. И было при нем два несметных сокровища: жена Февронья да меч-кладенец.

Предание гласит, что здесь, на высоком берегу Оки, где сходятся тропинки Рязанской, Владимирской и Нижегородской областей, держал свой путь в изгнание молодой муромский князь Петр. И было при нем два несметных сокровища: жена Февронья да меч-кладенец.

Бывают в наших краях деревни, из которых жизнь ушла насовсем, а бывают такие, в которых она еще теплится. Бывают села, где время остановилось, а бывают такие, где оно двинулось вспять.

...На второй день лета разыгралась в здешних краях такая буря, что воды двух рек вышли из берегов и хлынули к домам. Люди, сколько себя помнят, с такой страшной стихией отродясь не встречались. Говорят, град с земли можно было черпать горстями, а огороды прямо с урожаем смыло в воду. Местная тихая речка как корова языком слизала полувековой мосток, и остались люди отрезанными от мира, заточенными меж двух бурных потоков.

Если вам для домашних или творческих нужд вдруг понадобился человеческий череп, то, говорят, лучше места для поисков сего артефакта просто не найти. Выходить на «охоту» рекомендуется если и не при полной луне, то как минимум по весне, когда схлынет паводок и унесет с собой рыхлый грунт, обнажив нехитрые лесные богатства. Идти нужно по дороге, никуда не сворачивая. Если повезет — выйдешь живым, да еще и с черепом. Главное, дубы не рубить да траву не рвать, чтобы не разгневать нечистую силу. Ибо всякий знает, что в здешних местах, на излучине Оки, водятся оборотни, лесовики и русалки. Какие еще тайны хранятся под покровом вековой дубравы? Команда YA62.ru побывала в самом мистическом и темном месте Рязани — Луковском лесу.

Летописи гласят, что в 1350 году места эти уже были обитаемы, и назывались — Подлипки, или Шырын, что в дословном переводе с татарского значит «сладкий». Известно, что люди сначала жили отдельными хуторами. Но на беду появились в окрестностях разбойники и образовали в полутора верстах от Подлипок стоянку, да стали нападать на отдельные хутора и чинить грабежи. Это заставило жителей объединиться в одно большое село у липовой рощи. Говорят, липы росли настолько громадные, что за одним пнем могли спрятаться человек 10. Было у села и другое название — Татариново. Оно запечатлело время господства монгольского ига на рязанской земле.